Гигантомания
Автор Admin - 13 September, 2013
Категория: Петр Машеров
А еще начались строительство гигантских свинокомплексов, мелиорация земель...
— Петр Миронович всегда лично интересовался, как идут у нас дела, и всегда давал все, что надо, — рассказывал директор Института мелиорации. — Мелиорация была провозглашена приоритетным направлением, трест «Полесьеводстрой» был тогда настоящим государством в государстве. При Машерове на Полесье начались зимние паводки и песчаные бури летом, но ЦК КПБ погоде не мог приказать...
Но если бы земли Полесья не осушались, сегодня от высокоурожайной сельскохозяйственной Брестчины осталась бы половина области.
— Занять в то время другую линию и не содействовать строительству крупных предприятий, выступать против гигантомании было просто невозможно, — вспоминает А.В. Горячкин, бывший постоянный представитель Совета Министров БССР в Москве. — Все были уверены, что тем самым Белоруссии оказывают большое доверие, за счет новостроек она поднимет экономику.
Разве мог кто-нибудь в то время выступить против строительства Гродненского завода «Азот», «Беларуськалия»? Честно говоря, технической грамотности и опыта в этом вопросе не было. Академии наук (СССР и БССР), возглавляемые А.П. Александровым и Н.А. Борисевичем, тоже не насторожились, что какое-нибудь химическое предприятие в будущем принесет вред человеку. Никто настойчиво, твердо, убедительно не поднял голос, все поддерживали мнения, что крупные предприятия развивают республику, а значит, и страну. Намечали лишь единичные мероприятия, которые, считалось, гарантируют безопасность проживания человека, экологическую чистоту: вентиляция, водообеспечение, очистка от газов и другие. Этого ученым казалось достаточно.
Впрочем, многие объекты поручали строить именно Белоруссии, мотивируя тем, что здесь высокая исполнительская и технологическая дисциплина. Этим принципом особенно руководствовался бывший министр химической промышленности СССР Л.А. Констандов, насаждая в республике десятки вредных для человека предприятий. В Беларуси его хорошо встречали, шли навстречу. Он умел убеждать, в том числе и Машерова, и Косыгина.
Я был членом ЦК КПБ, депутатом Верховного Совета БССР. Ни разу не слышал, чтобы первый секретарь конфликтовал с кем-нибудь, жаловался, спорил с высокой трибуны насчет целесообразности строительства тех или иных предприятий из-за того, что они вредны для населения. Хотя мы все свято верили в гигантоманию, в то, что поднимать экономику нужно любыми средствами. Вперед смотрели не дальше ближайшего десятилетия. Многое перенимали за границей, хотели догнать Францию, Западную Германию. А на Западе сразу же увидели, чем вредна гигантомания, быстро нашли средства, чтобы предотвратить негативные последствия...
— Петр Миронович всегда лично интересовался, как идут у нас дела, и всегда давал все, что надо, — рассказывал директор Института мелиорации. — Мелиорация была провозглашена приоритетным направлением, трест «Полесьеводстрой» был тогда настоящим государством в государстве. При Машерове на Полесье начались зимние паводки и песчаные бури летом, но ЦК КПБ погоде не мог приказать...
Но если бы земли Полесья не осушались, сегодня от высокоурожайной сельскохозяйственной Брестчины осталась бы половина области.
— Занять в то время другую линию и не содействовать строительству крупных предприятий, выступать против гигантомании было просто невозможно, — вспоминает А.В. Горячкин, бывший постоянный представитель Совета Министров БССР в Москве. — Все были уверены, что тем самым Белоруссии оказывают большое доверие, за счет новостроек она поднимет экономику.
Разве мог кто-нибудь в то время выступить против строительства Гродненского завода «Азот», «Беларуськалия»? Честно говоря, технической грамотности и опыта в этом вопросе не было. Академии наук (СССР и БССР), возглавляемые А.П. Александровым и Н.А. Борисевичем, тоже не насторожились, что какое-нибудь химическое предприятие в будущем принесет вред человеку. Никто настойчиво, твердо, убедительно не поднял голос, все поддерживали мнения, что крупные предприятия развивают республику, а значит, и страну. Намечали лишь единичные мероприятия, которые, считалось, гарантируют безопасность проживания человека, экологическую чистоту: вентиляция, водообеспечение, очистка от газов и другие. Этого ученым казалось достаточно.
Впрочем, многие объекты поручали строить именно Белоруссии, мотивируя тем, что здесь высокая исполнительская и технологическая дисциплина. Этим принципом особенно руководствовался бывший министр химической промышленности СССР Л.А. Констандов, насаждая в республике десятки вредных для человека предприятий. В Беларуси его хорошо встречали, шли навстречу. Он умел убеждать, в том числе и Машерова, и Косыгина.
Я был членом ЦК КПБ, депутатом Верховного Совета БССР. Ни разу не слышал, чтобы первый секретарь конфликтовал с кем-нибудь, жаловался, спорил с высокой трибуны насчет целесообразности строительства тех или иных предприятий из-за того, что они вредны для населения. Хотя мы все свято верили в гигантоманию, в то, что поднимать экономику нужно любыми средствами. Вперед смотрели не дальше ближайшего десятилетия. Многое перенимали за границей, хотели догнать Францию, Западную Германию. А на Западе сразу же увидели, чем вредна гигантомания, быстро нашли средства, чтобы предотвратить негативные последствия...