Олимпиада-80
Автор Admin - 28 September, 2013
Категория: Петр Машеров
Летом 1980 года у Советского правительства возник повод для торжества: 3 августа в Москве финишировали XXII Олимпийские игры. Пока москвичи, а за ними и вся страна рыдали над словами из песни «До свидания, Москва!», руководители всех ведомств и предприятий СССР облегченно вздыхали: подошло к концу невероятно грандиозное мероприятие, к которому готовились более пяти лет.
Идея проведения Олимпийских игр в Москве принадлежала председателю Госкомспорта СССР Сергею Павлову (за Олимпиаду он получит орден Ленина). Когда он высказал ее впервые, его засмеяли. Но потом руководство страны сориентировалось и превратило это мероприятие в широкомасштабную политическую акцию. Конфронтация двух политических систем к середине семидесятых продолжала углубляться. Чтобы отношения потеплели, Олимпиада для этого подходила лучше всего.
Руководство мероприятием возлагалось на оргкомитет Олимпиады-80, в подчинении которого находились все союзные министерства и ведомства. Силами последних предполагалось возвести здания, равных которым не было еще в Советском Союзе, обеспечить прием национальных сборных и десятков тысяч туристов, украсить улицы так, как их не украшали еще никогда. Кроме Москвы отблеск Олимпиады упал еще на четыре города. Для масштабности отборочные турниры по футболу планировалось провести в Ленинграде, Киеве и Минске, а водную регату — в Таллине. Неудивительно, что Украинская, Белорусская и Эстонская ССР стали маленькими фронтами объявленной спортивной войны.
Москва «бросилась» застраиваться. К строительству привлекались военные ведомства, рабочие из всех стран. Работая секретарем комитета комсомола Минского горремстройтреста №2, мне пришлось по комсомольским путевкам (впрочем, как и другим строительным организациям Белоруссии) направлять в столицу десятки лучших комсомольцев-строителей. Хотя отсутствие кадров сказывалось на строительстве объектов в Минске, других городах.
Сооружения, построенные и отреставрированные к играм в Минске, — это гостиница «Планета», стадионы «Динамо» и «Трактор», спортивные комплексы «Стайки» и «Раубичи», автодорога Брест — Минск — Москва, которую долгое время называли «олимпийкой».
Кто бывал в это время в Москве, помнит, как в магазинах (детей, студентов, бывших лишенных свободы, кто был под надзором милиции — вывезли из города) полки ломились от разных заморских деликатесов, была и русская икра, и осетрина.
Идея проведения Олимпийских игр в Москве принадлежала председателю Госкомспорта СССР Сергею Павлову (за Олимпиаду он получит орден Ленина). Когда он высказал ее впервые, его засмеяли. Но потом руководство страны сориентировалось и превратило это мероприятие в широкомасштабную политическую акцию. Конфронтация двух политических систем к середине семидесятых продолжала углубляться. Чтобы отношения потеплели, Олимпиада для этого подходила лучше всего.
Руководство мероприятием возлагалось на оргкомитет Олимпиады-80, в подчинении которого находились все союзные министерства и ведомства. Силами последних предполагалось возвести здания, равных которым не было еще в Советском Союзе, обеспечить прием национальных сборных и десятков тысяч туристов, украсить улицы так, как их не украшали еще никогда. Кроме Москвы отблеск Олимпиады упал еще на четыре города. Для масштабности отборочные турниры по футболу планировалось провести в Ленинграде, Киеве и Минске, а водную регату — в Таллине. Неудивительно, что Украинская, Белорусская и Эстонская ССР стали маленькими фронтами объявленной спортивной войны.
Москва «бросилась» застраиваться. К строительству привлекались военные ведомства, рабочие из всех стран. Работая секретарем комитета комсомола Минского горремстройтреста №2, мне пришлось по комсомольским путевкам (впрочем, как и другим строительным организациям Белоруссии) направлять в столицу десятки лучших комсомольцев-строителей. Хотя отсутствие кадров сказывалось на строительстве объектов в Минске, других городах.
Сооружения, построенные и отреставрированные к играм в Минске, — это гостиница «Планета», стадионы «Динамо» и «Трактор», спортивные комплексы «Стайки» и «Раубичи», автодорога Брест — Минск — Москва, которую долгое время называли «олимпийкой».
Кто бывал в это время в Москве, помнит, как в магазинах (детей, студентов, бывших лишенных свободы, кто был под надзором милиции — вывезли из города) полки ломились от разных заморских деликатесов, была и русская икра, и осетрина.