«Первая» леди
Автор Admin - 03 October, 2013
Категория: «Рядом» с Брежневым
Чазов, «главный» лекарь Кремля, пытался убрать ее от «пациента», но тот упорно возражал. Впрочем, говорили и другое, что это, мол, последняя привязанность Брежнева. В последние годы жизни он, по сути, стал наркоманом. Именно так характеризовал его лечащий врач Михаил Косарев, который лечил Брежнева вплоть до его смерти. И именно Нина Александровна в обход врача, несмотря на его запреты, ублажала Леонида Ильича успокаивающими препаратами, без которых он уже почти не мог жить.
В ноябре 1975 года состоялась его зарубежная поездка на съезд Польской объединенной рабочей партии. За Брежневым уже начали следить, чтобы он не принимал скрытно таблеток и был в форме. Но он даже дежурному охраннику сделал запись красным карандашом: «Если Чазов с Косаревым придут меня будить, применить табельное оружие». А ведь на следующее утро надо было идти на съезд.
В последние годы жизни он начал что-то забывать, и на встречах переводчику приходилось говорить за него.
Брежнев был хорошим семьянином, не ссорился со своей женой, и она, мудрая женщина, никогда не вмешивалась в его личную жизнь, государственные и партийные дела, старалась быть в его тени.
Но было много других поводов. Звучал один мотив: разгул и пьянство, кумовство и злоупотребление властью. Говорили, что именно она, Витя, как ее называл муж, заразила Брежнева любовью к материальным благам.
После войны она, по словам племянницы Людмилы, дочери его брата Якова, почувствовала себя «генеральшей» и решила кардинально обновить свой гардероб. И зашла она в этом стремлении так далеко, что Брежнев, по натуре, как известно, человек мягкий, пришел в дикую ярость, сгреб все Витины платья и туфли и, схватив топор, изрубил их «в капусту». Рубил и плакал, вспоминая трагедии недавней войны.
Ее семья, по сути, состояла для нее из Леонида Ильича и обслуживающего персонала, к которому она относилась хорошо и который отвечал ей взаимной привязанностью. Непутевые дети давно жили своими жизнями, отдельно. Внуки в доме бывали чаще, но и они по какой-то причине оставались на расстоянии. Виктория Петровна существовала сама по себе, погруженная в свои заботы, свои мысли, свои занятия. Она очень любила цветы, и дом был заставлен разными горшками.
А вот заграничные поездки и приемы она не любила и всячески старалась от них уклониться. Раньше побывала с мужем в Индии, с Джавахарлалом Неру встречались, на слонах катались. И во Франции была. Когда другие кремлевские дамы предлагали ей принять участие в общественном мероприятии, она отказывалась, ссылаясь на плохое здоровье. «Первая» леди страны уже была немолодой женщиной и, возможно, стыдилась.
По большому счету, они практически не виделись. В будние дни муж допоздна был на работе, в пятницу вечером на вес выходные уезжал в Завидово.
В ноябре 1975 года состоялась его зарубежная поездка на съезд Польской объединенной рабочей партии. За Брежневым уже начали следить, чтобы он не принимал скрытно таблеток и был в форме. Но он даже дежурному охраннику сделал запись красным карандашом: «Если Чазов с Косаревым придут меня будить, применить табельное оружие». А ведь на следующее утро надо было идти на съезд.
В последние годы жизни он начал что-то забывать, и на встречах переводчику приходилось говорить за него.
Брежнев был хорошим семьянином, не ссорился со своей женой, и она, мудрая женщина, никогда не вмешивалась в его личную жизнь, государственные и партийные дела, старалась быть в его тени.
Но было много других поводов. Звучал один мотив: разгул и пьянство, кумовство и злоупотребление властью. Говорили, что именно она, Витя, как ее называл муж, заразила Брежнева любовью к материальным благам.
После войны она, по словам племянницы Людмилы, дочери его брата Якова, почувствовала себя «генеральшей» и решила кардинально обновить свой гардероб. И зашла она в этом стремлении так далеко, что Брежнев, по натуре, как известно, человек мягкий, пришел в дикую ярость, сгреб все Витины платья и туфли и, схватив топор, изрубил их «в капусту». Рубил и плакал, вспоминая трагедии недавней войны.
Ее семья, по сути, состояла для нее из Леонида Ильича и обслуживающего персонала, к которому она относилась хорошо и который отвечал ей взаимной привязанностью. Непутевые дети давно жили своими жизнями, отдельно. Внуки в доме бывали чаще, но и они по какой-то причине оставались на расстоянии. Виктория Петровна существовала сама по себе, погруженная в свои заботы, свои мысли, свои занятия. Она очень любила цветы, и дом был заставлен разными горшками.
А вот заграничные поездки и приемы она не любила и всячески старалась от них уклониться. Раньше побывала с мужем в Индии, с Джавахарлалом Неру встречались, на слонах катались. И во Франции была. Когда другие кремлевские дамы предлагали ей принять участие в общественном мероприятии, она отказывалась, ссылаясь на плохое здоровье. «Первая» леди страны уже была немолодой женщиной и, возможно, стыдилась.
По большому счету, они практически не виделись. В будние дни муж допоздна был на работе, в пятницу вечером на вес выходные уезжал в Завидово.