Николай Пустовит
Автор Admin - 13 October, 2013
Категория: Петр Машеров
Автокатастрофа, в которой погиб Петр Машеров, породила немало слухов и домыслов: кто-то считал ее спланированной диверсией, «политическим убийством».
Сотрудники КГБ республики, следователи по особо важным делам при прокуроре БССР — Николай Игнатович, при Генеральном прокуроре СССР — Владимир Калиниченко, допросили людей, знавших шофера экспериментальной базы «Жодино» Николая Пустовита, вместе с ним работавших.
Обвиняемый по уголовному делу родился в многодетной семье, жил дружно с братьями и сестрами, никто из родственников не был судим. У него на то время было трое детей (двое — школьники, дочь — шестимесячная). Пустовит не пил, не имел никаких отклонений в поведении. По характеру был спокоен, уравновешен. Не был враждебно настроен и не высказывал недовольства существующим строем в адрес руководителей республики, ни с кем из односельчан не имел личных счетов.
Судебно-медицинская комиссия пришла к выводу, что Пустовит не страдал хроническими психическими заболеваниями, понимал всю ответственность того, что случилось, мог руководить своими действиями.
Он ни разу не нарушал правил дорожного движения, всегда ездил на технически исправной машине. За рулем проработал 16 лет, был одним из лучших водителей хозяйства, общественным инспектором ГАИ. Семью Пустовита ставили в пример другим. Она была хорошо обеспечена материально, имела свой дом, приусадебный участок, автомашину «Жигули», мотоцикл. Николая рекомендовали кандидатом в члены партии. Он много раз поощрялся на работе, получал письма-благодарности из воинских частей, Почетную грамоту Смолевичского райкома партии и райисполкома за успехи в уборке урожая.
За день до аварии Пустовит, разгрузив картофель, ехал в сторону Москвы, а ему навстречу, в Минск, шел правительственный кортеж. Было около 18 часов вечера. Он увидел сигналы спецмашин сопровождения, остановился... Приехав в родную деревню Яловка, поужинал, рано лег спать.
Назавтра, 4 октября, отвез в школу сына. В 8 часов утра прибыл на работу, получил наряд-задание на перевозку свеклы.
В тот трагический день картофель из бригады деревни Барсуки в Смолевичскую заготовительную контору должна была везти другая машина, но она испортилась. Главный агроном Тиунчик дал команду, чтобы первый же грузовик, который вернется на погрузку, направили на перевозку картофеля. Первым, на беду, подъехал Пустовит. С 11 до 12 часов 30 минут шла загрузка автомашины. Потом Николай поехал обедать домой. Через час вернулся, но машину почему-то рабочие отказались догружать. Около 15 часов он обратился к главному бухгалтеру Янушевскому:
— Что делать? Машина недогруженная...
— Сколько загрузили, столько и везите в Смолевичи, — ответил главный бухгалтер.
Через десять минут после отъезда Пустовита один из шоферов сообщил Янушевекому об аварии...
На допросе следователи Калиниченко и Игнатович задали Пустовиту вопрос:
— Вы признаете себя виновным?
— Признаю себя виновным полностью. Я виноват в большом горе, которое постигло наших людей. Они мне этого не простят...
Сотрудники КГБ республики, следователи по особо важным делам при прокуроре БССР — Николай Игнатович, при Генеральном прокуроре СССР — Владимир Калиниченко, допросили людей, знавших шофера экспериментальной базы «Жодино» Николая Пустовита, вместе с ним работавших.
Обвиняемый по уголовному делу родился в многодетной семье, жил дружно с братьями и сестрами, никто из родственников не был судим. У него на то время было трое детей (двое — школьники, дочь — шестимесячная). Пустовит не пил, не имел никаких отклонений в поведении. По характеру был спокоен, уравновешен. Не был враждебно настроен и не высказывал недовольства существующим строем в адрес руководителей республики, ни с кем из односельчан не имел личных счетов.
Судебно-медицинская комиссия пришла к выводу, что Пустовит не страдал хроническими психическими заболеваниями, понимал всю ответственность того, что случилось, мог руководить своими действиями.
Он ни разу не нарушал правил дорожного движения, всегда ездил на технически исправной машине. За рулем проработал 16 лет, был одним из лучших водителей хозяйства, общественным инспектором ГАИ. Семью Пустовита ставили в пример другим. Она была хорошо обеспечена материально, имела свой дом, приусадебный участок, автомашину «Жигули», мотоцикл. Николая рекомендовали кандидатом в члены партии. Он много раз поощрялся на работе, получал письма-благодарности из воинских частей, Почетную грамоту Смолевичского райкома партии и райисполкома за успехи в уборке урожая.
За день до аварии Пустовит, разгрузив картофель, ехал в сторону Москвы, а ему навстречу, в Минск, шел правительственный кортеж. Было около 18 часов вечера. Он увидел сигналы спецмашин сопровождения, остановился... Приехав в родную деревню Яловка, поужинал, рано лег спать.
Назавтра, 4 октября, отвез в школу сына. В 8 часов утра прибыл на работу, получил наряд-задание на перевозку свеклы.
В тот трагический день картофель из бригады деревни Барсуки в Смолевичскую заготовительную контору должна была везти другая машина, но она испортилась. Главный агроном Тиунчик дал команду, чтобы первый же грузовик, который вернется на погрузку, направили на перевозку картофеля. Первым, на беду, подъехал Пустовит. С 11 до 12 часов 30 минут шла загрузка автомашины. Потом Николай поехал обедать домой. Через час вернулся, но машину почему-то рабочие отказались догружать. Около 15 часов он обратился к главному бухгалтеру Янушевскому:
— Что делать? Машина недогруженная...
— Сколько загрузили, столько и везите в Смолевичи, — ответил главный бухгалтер.
Через десять минут после отъезда Пустовита один из шоферов сообщил Янушевекому об аварии...
На допросе следователи Калиниченко и Игнатович задали Пустовиту вопрос:
— Вы признаете себя виновным?
— Признаю себя виновным полностью. Я виноват в большом горе, которое постигло наших людей. Они мне этого не простят...