Александр Трифонович Кузьмин (III)

Автор Admin - 15 September, 2013
Категория: Петр Машеров

Александр Симуров, собкор «Правды», рассказывал, что еще задолго до чернобыльской трагедии в Институте физиологии АН БССР была создана лаборатория биохимии, возглавляемая доктором биологических наук, профессором Лидией Семеновной Черкасовой. Научное подразделение преуспевало по многолетним наработкам — и прежде всего в сфере изучения воздействия различных доз радиации на живые ткани и органы животных. Год за годом обогащались постановки опытов, теоретические выкладки, практические рекомендации. После ознакомления с черкасовской лабораторией у куратора Академии Кузьмина последовал недоуменный вопрос: а зачем нам это надо? К доводам профессора Черкасовой не прислушались...

И лабораторию упразднили. Профессор, доктор биологических наук Черкасова, оставшись без дела, устроилась стрелком вневедомственной охраны и оберегала Министерство пищевой промышленности БССР. Днем сидела у двери, следя за входом и выходом посетителей, ночью сторожила все помещение. Целых пять лет!!! Шевельнулась ли хоть раз совесть у Кузьмина за надругательство над наукой и ученым? Даже после того, как громыхнул Чернобыль, они не вышли к народу и не покаялись за совершенное. Кто знает, скольким бы людям спасли здоровье и жизнь наработки и рекомендации белорусских ученых...

Вот что пишет о Кузьмине доктор исторических наук, профессор В.А. Бобков в своей книге «Возрождение духа ленинизма»: «Может быть, в первые годы на этой должности он и тянул воз, но уже в начале 1980-х годов не только приближенным, но и постороннему взгляду была видна неспособность этого руководителя. Время его давно прошло, он безнадежно отстал. Но упорно наряжался в старые доспехи...

Только в июле 1986 года Пленум ЦК КП Белоруссии освободил Кузьмина от обязанностей секретаря. Идеологическая общественность республики облегченно вздохнула. Правда с большим опозданием взяла верх. Урок, как видим, очень серьезный. И хотелось бы, чтобы он пошел впрок другим руководителям, кто хочет сохранить свое доброе имя и хорошую память о себе, остаться примером для других», — так заканчивает свою мысль профессор.

И все же, несмотря на противоречивые характеры, разные, иногда ошибочные взгляды на те или иные проблемы, на стиль и методы партийной работы, в аппарате ЦК Компартии Белоруссии работал дружный, сплоченный коллектив. И во многом деловой, творческий настрой царил здесь благодаря Машерову — яркой, неординарной личности, тонко чувствующей пульс жизни республики и ее людей.

Особые симпатии у многих партийных работников вызывал Леонид Спиридович — помощник секретаря ЦК по идеологическим вопросам. Он трудился с Т.С. Горбуновым, В.Ф. Шауро, С.А. Пилотовичем, А.Т. Кузьминым. Каждый из них — личность с разным уровнем знаний, со своим характером, стилем, склонностями, вкусами, наконец, капризами. Спиридович же был один на всех — со сформировавшимися взглядами и принципами. Совместимости со своими шефами он достигал одним — скромностью и нечеловеческим трудолюбием. Для него не существовало нормированного рабочего дня. Леонид Иосифович корпел над бумагами для начальства поздними вечерами, в выходные и праздничные дни. Дети и жена его видели редко. Он приходил и уходил, когда домашние уже или еще спали. Такой труд, такое отношение к делу можно выразить одним словом: самопожертвование...

«Что есть самое ценное в людях, человеческое? — однажды задал Машеров сам себе вопрос. И ответил: — Любовь! Убежденность! Преданность! Обязательно растущий интеллект! Способность».